В.Бронштейн
Так получилось, что 16 апреля 1985 года я запомнил навсегда. Во-первых, это был день моего рождения, а во-вторых…
Праздник мы решили отмечать в Белозерке, дома у Аллы. Накануне я пригласил товарищей по работе: несколько учителей, сельское руководство. Купили продукты, спиртное, решили расположиться во дворе, дни стояли теплые.
Дал свои уроки в школе, приехал в Белозерку, подготовка идет полным ходом. Назначено было на два часа дня, где-то за полчаса стали стягиваться гости.
Хорошее настроение, развлекаемся стрельбой по мишеням из спортивного пневматического пистолета. Именинник радует гостей точными попаданиями. Приходит назначенный час, а руководства всё нет и нет. Уже вроде четверть часа прошло, решил плюнуть на всё и приглашать за столы, и тут звонок.
Директор совхоза Коля Кулик сбивчиво говорит, что случилась нежданная неувязка, они задерживаются, начинайте без нас. Только освободимся – сразу к вам.
В общем, начальство – на то оно и начальство, чтобы опазды… задерживаться, устраиваемся за столы, поем осанну имениннику.
Через час являются сановные приглашенные, на них лица нет, чувствуется, что стряслось нечто необычное. Поздравляют, сходу пьют раз и другой, приглашают в сторонку, чтобы перекурить.
Оказывается, им где-то в одиннадцать позвонили из райкома, велели срочно прибыть в соседнее село, на такую-то улицу, ничего не объяснили, всё узнаете там.
Прибыв, увидели в назначенном месте вереницу легковых машин, Волги и Уазики. Никто ничего не объясняет, все чего-то ждут. Первый секретарь, похоже, сам не знает, в чем дело: звонили из обкома. Водители вышли из машин, перекуривают кружком, а начальство слоняется парочками по улице, ведёт свои душевные разговоры.
Между тем, обращают внимание на небольшую сельскую хату, где работа идет полным ходом. Хозяева, среднего возраста муж и жена, заняты побелкой своего жилища. Поглядывая на прибывших, о чем-то переговариваются, на лицах улыбки. Подошли к ним, спросили, не к свадьбе ли готовятся, те охотно отвечают – ждут сегодня сыночка из армии, на прошлой неделе получили письмецо, что скоро дембель. Хитро переглядываются, понимая, что вся эта кутерьма связана с возращением сына. Небось, будут чествовать героя.
Наконец, появляется микроавтобус «Рафик», за ним медленно плетется новенькая «скорая помощь», и тут события начинаются ускоряться. Хозяева дома удивленно переглядываются, к ним подходит военком и первый секретарь, что-то говорят. Из скорой помощи выходит женщина в белом халате с кожаным саквояжем и направляется к домику. Вдруг всех осенило, что это не похоже на чествование.. И тут раздается страшный женский крик, хозяйка ломая руки, бросается к «Рафику», из которого дюжие молодцы выносят большой металлический ящик, подносят к домику и ставят на скамеечку. В общем, шок! Военком откуда-то достает парадную солдатскую фуражку и кладет на ящик.
Врачиха со скорой пытается привести в чувство мать, подсовывает ей что-то под нос, та безудержно хрипит. К месту начинают подходить соседи. Повсюду слышен плач. Сын вернулся домой к матери…
На месте состоялся импровизированный митинг. Выступил военком и рассказал, как геройски погиб их сын, водитель бензоцистерны, которым гордится все его подразделение. (На самом деле, колонну с горючим сожгли в горах, погибли все, сопровождавшие ценный груз).
Секретарь райкома говорит, что их мальчика никогда не забудут, а его семья будет получать любую необходимую материальную помощь, он это возьмет под личный контроль. (Как я позже узнал, никто и никогда этой семье не помогал). Через полчаса все разъезжаются, на улице остается группка соседей и металлический ящик с парадной фуражкой на скамеечке, всё, что осталось от их единственного сына. С этим им предстоит жить дальше до самого конца. А как хорошо начинался до этого их день!
Дальше мы пили уже не за именинника, а за неизвестных нам родителей, лишившихся единственного ребенка, своей надежды, который никогда уже не сможет отметить свой день рождения.
А я думал: так ли уж было надо посылать своих сыновей в чужую страну? Да еще в какую! Мы туда посылали – нас выгнали оттуда, послали американцы – и как пробка от бутылки шампанского вылетели назад; кто еще готовится погулять по тем злополучным горам?
Поганое дело – война. Писатель Анатолий Кузнецов в своем «Бабьем Яре» писал:
«Столетия идут за столетиями, и убитые гниют то за одно, то за другое, а потом оказывается, что все то было напрасно, а нужно, оказывается, гнить совсем за третье».
Самое что ни на есть бессмысленное – погибать за землю. Которая не принадлежит человеку, по определению. Потому что, наоборот, мы принадлежим ей. Она – вечна, а нас в ней закапывают, и так было всегда. Интересно, когда-нибудь человечество поймет это, поумнеет, наконец? Или дождемся термоядерной, чтоб такое понимание стало никому не нужным.
